десять тысяч лет[1627], а [народ] Поднебесной в своих решениях сообразуется с его [словами] как с образцом[1628]; разве это то же самое, что пахота и ткачество простолюдинов и простолюдинок? В «Комментарии» сказано: «Если бы благородный муж в то время бездействовал, то народу не с кого было бы брать пример»[1629]. Поэтому, «если бы не благородные мужи, некому было бы править маленькими людьми; если бы не маленькие люди, некому было бы кормить благородных мужей»[1630]. [Этим мужам] не годится пахать и ткать как простолюдинам и простолюдинкам[1631]. Если благородный муж пашет, а не учится, то это путь смуты».

Сановник сказал:

«Когда знаток писаний говорит об устроении, он выше Танского [Яо] и Юйского [Шуня], когда говорит о долге, он выше осеннего неба; у него цветистые речи, но я еще не видал плодов его [деятельности]. В старину, «во времена князя (гун) Му [государства] Лу, Гунъи был канцлером, а Цзы-сы и Цзы-юань были его министрами»[1632], однако [у владения Лу] на севере [земли] были отторгнуты [государством] Ци и границей была сделана [река] Сы, на юге [правитель Лу] страшился государя Чу, а на западе был покорен государству Цинь[1633]. Когда Мэн Кэ находился в [царстве] Лян, войска [Лян] были разбиты [армией] Ци, верховный воевода принял смерть, а наследник престола попал в плен; [царство] Лян на западе потерпело поражение от Цинь, его земли были отняты и территории отторгнуты, и оно потеряло [свои владения по] внутреннюю сторону Реки (Хэ) и по внешнюю сторону Реки (Хэ)[1634]. Ведь семьдесят учеников из школы Чжун-ни покинули своих отцов и матерей, оставили членов своих семей и последовали за Кун-цзы, неся груз [книг] на спине и на плечах; они не «пахали», а «учились», и тогда «смута» стала еще больше[1635]. Поэтому, если у кого полон короб осколков нефрита, не считают, что он обладает сокровищем; если кто держит в руках писания или несет на спине ящик с книгами, не считают, что он обладает истинным путем[1636]. Самое важное заключается в том, чтобы обеспечить спокойствие государству и [правящему] дому, принести пользу простому люду, а не в том, чтобы необдуманно [уснащать речь] обильными стилистическими красотами и многочисленными [изящными] выражениями — и только».

Знаток писаний сказал:

««[Князь владения] Юй не использовал замыслов Боли Си и потому погиб [со своим государством], а [князь (гун)] Му [государства] Цинь использовал его [замыслы] и потому благодаря ему достиг гегемонии. Ведь если не использовать на службе достойных людей, то [государство] погибнет; как же можно достигнуть того, чтобы его [земли] не были отторгнуты?»[1637]. Когда Мэн-цзы направился в Лян, царь Хуй спросил, как тот [собирается] «принести выгоду» [его государству, а Мэн-цзы] ответил [рассуждением о] «человеколюбии и справедливости»[1638]; то, к чему они стремились и что отвергали, не совпадало; по этой причине [Мэн-цзы] уехал, не будучи использован на службе. Ведь спрятав за пазухой свое сокровище[1639], он [предпочел] не говорить о нем. Поэтому иметь зерно, но не есть его — не приносит пользы, когда ты голоден; видеть достойного, но не использовать его на службе — не приносит пользы, когда отторгаются [земли]. Во времена [иньского государя] Чжоу при [его дворе] было два [добродетельных] князя (цзы) — Вэй и Цзи, за пределами [его двора] было [два достойных человека] — Цзяо Гэ[1640] и Цзи-цзы, но[1641] он оказался не в состоянии сохранить [государство]. Ведь когда высказываются, а [советы] не используют, увещевают, а [увещаниям] не внемлют, то как может даже достойный принести пользу устроению [государства]?».

Сановник сказал:

«Апельсины и помпельмусы происходят из [страны] к югу от Реки (Цзян), но все люди находят их сладкими на вкус, ибо вкусовые ощущения у них одинаковы; прекрасная музыка происходит из [государств] Чжэн и Вэй[1642], но все люди находят ее приятной на слух, ибо восприятие звуков у них одинаково. Варвар юэ И-у и варвар жун Ю-юй были поняты [только] после того, как [князьям] перевели [их речи], но они оба оказались на высоких постах в [княжествах] Ци и Цинь[1643], ибо сердца людей одинаковы в [положительном] отношении к добру и [отрицательном] — ко злу. Поэтому, когда Цзэн-цзы [горестно] пел подле горы, птицы с горы слетали вниз[1644]; когда чиновник, ведающий музыкой, Куан, играл на лютне (цинь), «все звери танцевали в такт [его музыке]»[1645]. Еще не бывало таких, которые были бы добры, а с их [поступками] не сообразовались бы, или таких, которые были бы искренни, а на их [зов] не откликались бы. Может быть, вы не искренни? По какой [другой] причине вы высказываетесь, а [вашим советам] не следуют, вы действуете, а [с вашими поступками] не сообразуются?».

Знаток писаний сказал:

«[Даже] Бянь Цюэ был не в состоянии излечить болезнь, не поддающуюся каменной игле для акупунктуры и лекарствам; [даже] достойные и совершенномудрые люди не в состоянии исправить государя, не приемлющего увещаний и уговоров[1646]. Поэтому, [хотя] у [тирана] Цзе и был Гуань Лун-фэн, но [династия] Ся погибла; хотя «у [последнего правителя] Инь было трое человеколюбивых», но [династия] Шан была уничтожена[1647]; [стало быть], не [нужно] беспокоиться, что нет таких рассуждений, как у Ю-юя и И-у, а [нужно] беспокоиться, что нет такого [умения] слушать, как у [князей] Хуаня и Му[1648]. По этой причине Кун-цзы ни на востоке, ни на западе не встретил никого [из государей, способных оценить его], а Цюй Юань был выслан и изгнан государством Чу[1649]. Поэтому [Люсяский Хуй] сказал: «Если [хочешь] служить другому человеку, [избрав] прямой путь, куда уехать, чтобы не оказаться трижды уволенным? Если [хочешь] служить другому человеку, [избрав] кривой путь, зачем непременно покидать государство, где [живут] отец с матерью?»[1650]. В конце концов не потому ли я «говорю, а [моим советам] не следуют, действую, а [с моими поступками] не сообразуются»[1651]?».

Сановник сказал:

«Кто поет, не надеется на звонкий голос, а высоко ценит верность ритму; кто обсуждает, не надеется на красивые слова, а считает важной [верность] фактам. Кто [обладает] хорошим голосом, но не знает [правил] модуляции, того еще нельзя назвать способным петь; кто [произносит] хорошие речи, но не понимает перемен [во временах], того еще нельзя назвать способным убеждать. Вы держите в руке циркуль, но порицаете наугольник; схватили уровень, но осуждаете плотничий шнур;